Квартира Елены Ивановны.

Лифт не работал. Владимир и новоиспеченная сватья  поднимались на десятый этаж пешком, останавливаясь на каждой лестничной площадке для сумасшедших поцелуев. 

- Володя, ты даже не знаешь, как мне хорошо с тобой! - неожиданно произнесла Елена, целуя меня в губы и прижимаясь ко мне всем телом. - Мне сейчас кажется, что я теперь не одинока!

- Леночка, я люблю тебя! Я не могу без тебя жить! Ты мне нужна!

- Ты просто сумасшедший!

- Да, я с тобой согласен!

*     *     *

Елена лежала на кровати, прикрыв усталые глаза. Владимир беспрерывно целовал ее нежные плечи. Отсутствие загара в тех местах, где тело прикрывалось купальником, возбуждало его с новой и с новой силой.

*     *     *

Поутру зазвонил будильник.

- Володя, - Елена поднялась с постели и накинула на себя легкий халатик. - Володя. Ты меня слышишь?

- Да, Лена.

- Я тоже думаю о том же, что и ты. И я тоже не знаю, что нам делать в этой ситуации. Понимаешь?

- Да, Лена.

- Самое ужасное состоит в том, что наши с тобой дети вчера поженились. Что они нам скажут? Что сват со сватьей чокнулись на старости лет?

- Да, чокнутые... Ты меня гонишь?

Елена села рядом на кровать. Она плакала.

- Пойми, я не хочу и не буду никогда разрушительницей твоего домашнего очага. Я слишком хорошо знаю, что это такое.

- Нет, Леночка, ты многое чего не знаешь. Ты не знаешь, что значила для меня эта ночь! Я люблю тебя! И хочу быть только с тобой, чего бы это мне не стоило! Только не гони меня от себя!

Володя встал, оделся и тихо вышел, прикрыв за собой дверь.

Он зашел в магазин “24 часа” и взял пол-литра “Смирновской”.  Улыбчивая продавщица протянула пластиковый стаканчик и, по причине отсутствия  ранних посетителей, составила ему компанию.

Одуревший от счастья и спиртного Володя смело вошел в свою квартиру. И только во второй раз жизни все обошлось. Ни шума, ни оскорблений.

- Есть будешь? - спросила заспанная Вера.

По лицу мужа блуждала идиотская улыбка в лоскуты пьяного свата.

- О, нажрался! Чтоб ты сдох, скотина!

*     *     *

Завершение свадьбы. Улица в Медведково.

Гости со свадьбы разошлись под утро.

- Пап, - сказал Сергей, - я тебя подвезу, садись.

Сын подкатил к крыльцу на машине. Иван поцеловал Варю в щеку и открыл дверцу.

- Не надо, Сережа. Я пешочком пройдусь, в такую ночь пограннаряды проверять хорошо! Сейчас светать начнет. Да и кто пристанет к пограничнику в форме?

*     *     *

Он шел по ночному городу и разговаривал сам с собой.

- Ну вот! Вроде всё как-то и устаканивается. И дети счастливы, и брат мой, вроде как на выданье!  Эх, минералочки бы! И только я один как перст… или как перс? А черт его знает!

На улице не было ни души. Одинокая кошачья тень метнулась из-под забора и исчезла в подъезде дома.

Иван остановился, достал сигарету и закурил. Он вдохнул утренний воздух вперемешку с сигаретным дымом, и блаженно улыбаясь, зашагал дальше. Там вдалеке перемигивался огоньками перекресток. Там его дом.

- Помогите! Люди добры! - раздался женский крик, от которого у Ивана выпала изо рта сигарета. - Помогите!!

Иван повернул голову на шум. По улице бежала почти что голая женщина с растрепанными волосами. За ней гнались двое парней.

Девушка подбежала к Ивану и остановилась.

- Дядечку, помогите, родненький мой! Я уже не можу! Руки на себя наложу!

Она упала на колени и зарыдала, прижимая к груди простынь.

Подбежал первый парень, изрядно запыхавшийся.

Ах ты, сука! - он со всего маху ударил девушку ногой в бок. - Я те побегаю! Тварь!

Он повернул голову к Ивану.

- А ты чё вылупи…

Парень не смог договорить эту фразу. Хорошо поставленным ударом Иван сбил парня с ног. Белобрысый, отлетев на приличное расстояние, врезался головой в фонарный столб, который и прервал его полет.

Второй догонявший, не мудрствуя лукаво, налетел на Ивана и повалил его на землю. Завязалась борьба. Неожиданно парень обмяк и отпустил руки. Он свалился с Ивана, как мешок, набитый тряпьем.

Стоящая рядом девушка держала в руках большущий камень, размером с человеческую голову.

- Ты же его убить могла! Ты что?

Девушка уронила булыжник и, обессилев, села на землю.

- Нехай. Мне даже в тюрьме и то лучше будет, дядечку.

- Какой я тебе дядечку? Ты то кто такая?

Рядом завизжали тормоза. Девушка вскочила и снова бросилась к Ивану под защиту.

- Ой, дядечку, бежите, я боюсь!

Из машины выскочил Сергей.

- Нет, батя, нельзя тебя одного оставлять! Чего это ты тут накрошил?

- Мотаем отсюда, сынку, как говорил Тарас Бульба!

*     *     *

Кабинет в Управлении внутренних дел.

- Семен!

- Да, Каха.

- Моя любимая "рабынька" сбежала! В чем мать родила!

- Неужели? А эти…

- Невероятно! Одного убила камнем, а вторым остолопом она просто изуродовала фонарный столб. Еще в себя не пришел!

- Как придет, допросить надо, может, зацепка есть.

- Ты ее поищи там. Распустит язык девка, всем хана!

- Не распустит, Каха! Голая, без паспорта, хохлушка к тому же. Ну, куда она? Где-нибудь в подвале с бомжами сидит. Очухается, выйдет. А мы тут её и подберем. Не волнуйся, дорогой.

- Хорошо бы так.

- А как же? Наша фирма веников не вяжет!

- Спасибо, Семен! Ты всегда меня выручаешь. А я такого не забываю.

- Спасибо, Каха.

- Да, жаль сауну нашу. Сгорела вдруг.

*     *     *

Квартира Лариных.

Иван и Сергей всю ночь хлопотали вокруг Алены. Они, как могли, делали ей примочки и компрессы. Девушка не сопротивлялась и безропотно сносила процедуры, изредка всхлипывая.

- Кто ж тебя так, Алена?

- Ой, не скажу, дядьку, убьют они меня! - испугалась девушка.

- Никто тебя больше не убьет! - Иван почему-то показал пальцем на окно. - У меня, вон, сын сам в милиции работает!

- Ой, дяденьку, бачила я и из милиции! Так те еще и похуже будут!

Иван покосился на сына.

- Вот так, Серёга, запоминай.

Сергей вышел на кухню и стал греметь чашками.

- Чай готов, батя.

Иван дал девушке женский халат и тапочки жены и повел ее на кухню.

- А теперь, Алена, пей чай, и рассказывай-ка нам с милиционером все подробно.

*     *     *

На утро дом содрогнулся от грохота. В дверь к Лариным стучали со страшной силой.

Иван выглянул в коридор и увидел жену брата, она стояла с растрепанными волосами и перекошенным от злости лицом. Вера  стучала сапогом, пытаясь, очевидно, вышибить дверь. Рядом с ней стояли два огромных фибровых чемодана.

- Ты чего, Вера?

- Где братан?

- На работе, наверное, ты же знаешь.

- Возможно. А с меня хватит. Его вчера дома не было! Это шмотки евонные. - Вера пнула ногой чемоданы. -  А на словах передай, чтобы домой не являлся больше! Видеть его не хочу! Всю жизнь мне искалечил, проклятый! Одни бабы на уме!

Вера с силой вдавила Ивана  в прихожую.

- А, может, и он здесь? Все вы блядуны за одно! Вдруг он тут со своими телками хороводится? А? Чего молчишь?

Иван вытолкал родственницу обратно в коридор.

Грохнув дверью, женщина вышла.

*     *     *

Квартира Лариных. Несколько часов спустя.

В обед позвонил старший брат.

- А что, старик, вот все само собой и разрешилось. Я изгнан! - сказал довольный Владимир. - Я очень даже рад этому. Детям я все рассказал. Вовка меня не осудил.  Думаю, он все понял.

*     *     *

Алена проспала двое суток. Иван частенько садился рядом на стул и смотрел на спящую девушку. Иногда Алена плакала даже во сне, и Ивану приходилось утирать ей слезы.

- Я домой хочу, Иван Михайлович! Как там моя рыбонька? - Алена сидела за столом напротив Ивана. - Скоро ли можно будет?

- Скоро, Аленушка. Сергей справками занимается. Скоро.

Алена подошла к Ивану и поцеловала его в небритую щеку.

- Спасибо тебе, Ваня. Ты спас меня. Если бы не ты. - Елена шептала ему на ухо. - Я себе уже и веревку приготовила. Два пояса от банных халатов связала.

Иван обнял Алену.

- Не надо, Аленушка. Все обошлось. Ты молодая, и жизнь еще только начинается.

- Да нет, Ваня, моя жизнь - это не жизнь. Что там меня ждет? То же, хоть в петлю лезь. Деться-то некуда. Сожму зубы, да так и живу. Меня только Оксанка моя на свете белом и держит. А куда мне? Были бы батьки мои живы, так я бы к ним подалась. Муж мой пьет и день, и ночь, и рукам волю дает. Свекровь орет, как в гестапо! Плачу по ночам, да Оксанку целую - вот и все мои тридцать три удовольствия.

Алена вытерла слезы.

- Здесь в Москве за уличный шум спрятаться можно. А в нашем Вишневом тихо. Слышно даже как самогон в бутыляки капает. Все не напьются никак.

Вечером приехали гости. Варя, Сергей и Егорка. Егор рассказывал Алене о своем новом увлечении.

- У меня, тётя Лёна, ма-аленькая такая собачушка есть! Если спрятать котлету, даже холодную, она ее через десять секунд найдет! Приезжайте к нам в деревню! Там у меня целый Полкан живет. Он сто котлет может слопать!

Егорка взмахнул руками, очерчивая количество котлет.

Алена, впервые за все время, улыбнулась.

- Добре, хлопчик! Возьму свою Оксанку и приеду до вашей Ивановки!

- …теевки!

- Да-да!

*     *     *

Больничная палата.

Белобрысый бандит все-таки очнулся. Сидевший рядом врач взял мобильный телефон и набрал номер.

- Шеф, он в норме.

Через полчаса в палате появились Каха и Семен.

- Ну и кто тебя так, сынок? Неужели моя нежная Вариния?

Бандит завращал глазами, въезжая в обстановку.

- Не, - еле слышно сказал он. - Этот тот лох, у которого мы кассеты с кином брали. Я это…, тока…

Парень тяжело задышал. Врач взял его руку и нащупал пульс.

- Ему больше нельзя волноваться, господа. Извините.

- А нам больше и не надо.

Каха и Семен вышли из палаты. Цуладзе вопросительно поглядел на Семена.

- Ну, теперь это очень просто.

*     *     *