Ургав постепенно привык к Алексею.  Завидев лейтенанта, он вскакивал и начинал метаться по вольеру,  радостно взвизгивая и виляя хвостом. Алексею казалось,  что иногда глаза Ургава выражали согласие и готовность дружить.

     - Ну вот, дорогая моя собачища! Вспомнить страшно, что в первые дни было!  Хоть на съемках "Собаки  Баскервилей"  пробуй.  Дай время! И  мы будем с тобой настоящими друзьями!  - говорил Алексей понимающе урчавшей собаке.

*     *     *

     Тревога как всегда неожиданна.  На то она и тревога.  Вернувшись под утро с проверки, Алексей выпил кружку наскоро заваренного чаю и,  предвкушая прелесть трехчасового утреннего сна, стал неторопливо раздеваться.

     Зуммер микротелефонной трубки рассеял все радужные грезы.

     - Товарищ лейтенант! Дежурный по заставе ефрейтор  Серпухов. - Сработал пятый левого...

     - Бегу!  - только и сказал Алексей,  зная, что капитан Звягин наверняка уже отдал необходимые распоряжения.

     От офицерского дома до здания заставы каких-то полтора десятка шагов. Пробегая, Алексей заметил, что на небе еле-еле обозначился рассвет, высвечивавший на горизонте тяжелые контуры высоких деревьев. В воздухе чувствовалось приближение моросящего и холодного дождя, возможно уже и первого снега.

     Тревожная группа  быстро  собиралась  в дорогу.  Пограничники привычно вытаскивали из шкафов и пирамид  все  необходимое.  Ургав нервно перебирал лапами,  тихо скуля у крыльца заставы, вздрагивая от утреннего холода.

     - Если что-нибудь серьезное, - подумал Алексей. - То в твоей шкуре, дружище, да и нам всем будет не то слово, что жарко!

     Взвизгнув тормозами,  остановился "УАЗзик".  Водитель  открыл заднюю дверку.  Ургав метнулся было к машине,  но поводок заставил его вернуться на прежнее место.

     - Вот что, Алексаныч! - Алексей несколько удивился такому обращению. -  Давай-ка  на  “левый”.  Проверь  этот  “пятый” хорошенько.      Зверье-то уже отшалилось за ночь.

     - Есть, товарищ капитан!

     - Радиостанцию взяли?

     - Так точно!

     - Действуйте!

     Вот и  наступил  (в который уже раз) тот самый момент,  когда застава, как целостный живой организм, поглощена единым стремлением - перекрывая нормативы, выйти в указанные точки и квадраты,  быстро определить причину создавшейся ситуации,  найти, задержать, а если потребуется, то и уничтожить нарушителя. Граница должна оставаться  неприкосновенной! Это нигде и никогда не обсуждается!

     Из-под колес несущейся машины, суматошно хлопая крыльями, шарахались перепуганные тетерки.  Ошалевший от неожиданного и яркого света заяц долго метался в лучах фар,  а потом, по всей видимости, предельно отчаявшись, метнулся с дороги в непроходимую чащу.

     Проезжая по  пятому  участку  вдоль контрольно-следовой полосы, Алексей сразу же обратил внимание на то,  как резко выделялись  на профиле даже  при слабом утреннем освещении кем-то наспех заделанные следы.  Сердце сжалось и резко заколотилось.  Кровь ударила  в лицо.

     - Вот оно,  Алексей!  То, с чем ты должен был когда-то встретиться! - подумал лейтенант.

     Лейтенанту Осевому казалось,  что он отдает команды  каким-то чужим голосом.  Похоже, за его спиной стоял и руководил другой человек, привыкший уже к таким ситуациям.

     - Спокойно,  Алёша,  спокойно. Все будет хорошо! - успокаивал Алексея двойник-помощник.

     Лейтенант в этот момент и не думал,  что может в чем-то запутаться, принять другое решение.  Он не имел на это права.  Решение должно быть правильным и очень быстрым. Ему казалось, что еще одна лишняя  секунда,  и он будет выглядеть в глазах подчиненных растерянным новичком.  Мозг работал над выбором только  одного,  самого оптимального варианта!

     - Савочков, собаку на след!

     - Рядовой Кирюхин, доложить на заставу!

     - Савочков,  вперед! Тревожная группа, за мной! - скомандовал Осевой.

     Сержант Савочков со своим Ургавом стремительно исчез в лесу.

     - Главное,  не отстать от инструктора! - думал про себя Алексей. - Не отстану, не должен. Хотя с Ургавом бежишь как на привязи у хорошего тягача.

     Ургав шел по горячему следу.  Не по такому,  как он привык на тренировках. Это был неприятный ему след чужого человека!

     С чем можно сравнить преследование по лесу, по болоту ненастным осенним утром?  Это не бег по  пересеченной  местности,  когда знаешь, что где-то, уже недалеко, тебя ждет финишный транспарант  и повар со сладким  чаем.  Это не рядовая тренировка на выносливость с полной выкладкой!  Это все значительно труднее.  Ты не должен  переводить дух и останавливаться хоть на секунду раньше времени. Ты не имеешь права позволить себе даже чуть-чуть расслабиться. Ни в коем случае нельзя  уповать  на то,  что где-то там впереди есть непреодолимое препятствие, есть тот, кто может подстраховать тебя на всякий случай!  Как бы ни было тяжело, ты должен отбросить эти лезущие в голову мысли. Ты сгусток нервов! Духовные и физические силы в едином порыве! Все работает на выполнение задачи -  задержать  нарушителя границы,  которым руководит страх и обычный для этой категории людей животный инстинкт оторваться от преследователей! На карту поставлено все, а может даже и сама жизнь.

     Алексей почувствовал, как стали наливаться тяжестью ноги. Зло и неприятно  зачавкала  болотина.  Дышать становилось все труднее, пот застилал глаза.  Пришлось сбросить китель.  Рядовой Кирюхин  с радиостанцией безнадежно отстал.

     - Вот, Ургав, уже и жарковато нам! - прохрипел Алексей, в который раз  перепрыгивая  через закамуфлированное бело-зеленым мхом, поваленное временем дерево.

     Алексей старался не упустить из виду Савочкова. В пылу погони сержанту веткой сбило фуражку, и его белокурая голова служила прекрасным ориентиром в темном, еще не проснувшемся лесу.

     - Ой! - громко вскрикнул Савочков, падая. - Нога!

     Ургав натянул поводок и,  загребая лапами мох,  продолжал тащить инструктора за собой.  Алексей подбежал к ним. Савочков бледный, стиснув зубы, недоуменно рассматривал свою левую ногу.

     - Вот черт!  Что же это?  - он попытался встать.  Собака, почувствовав слабину поводка, рванулась дальше. Савочков вскрикнул и упал как подкошенный.

     - Что случилось, Васек, что?

     - Не знаю,  товарищ лейтенант! Что-то с ногой, вот здесь. Это я когда через бревно перемахивал...  Зацепился,  а там вон яма.  - Савочков еще сильнее стиснул зубы и замолчал.

     Алексей попытался  снять  сапог с ноги сержанта.  Острая боль заставила Савочкова вскрикнуть и прикусить до крови нижнюю губу.

     - Не надо, товарищ лейтенант... больно! Как же я, а? Вот растяпа! - ругал себя Савочков. - Ведь уйти может, товарищ лейтенант!

     - Лежи здесь!  Догонят ребята, укажи направление! Сообщите на заставу! Давай Ургава!

     - Понял вас, товарищ лей... - Савочков передал поводок и согнулся от нахлынувшей боли.

     - Ургавчик, родной, вперед! - произнес Алексей.

     Ему показалось, что собака, услышав команду, повернула голову и понимающе посмотрела на сержанта Савочкова и своего нового вожатого. Ургав присел,  резко натянул поводок и  бросился  по  следу, чувствуя близость нарушителя.

     - Вперед,  Ургав! - подбадривал его Алексей. - Вперед, дружище! Замечательный ты мой пес!

     Он понимал, что до встречи с неизвестным осталось совсем немного.

     - Слышишь, Ургав! А он от нас не уйдет!

     Ургав работал  на совесть.  Своим собачьим чутьем,  способным различать до полумиллиона запахов, он выбирал только один, тот самый неприятный и зливший его запаховый след.

     Все слилось воедино. Бег и прерывистое дыхание человека и собаки. Поводок звенел, как тетива.  Алексей знал, что его надо будет отпустить в нужный момент. И такой момент наступил.

     Невдалеке, пытаясь   маскироваться  низкорослым  кустарником, горбатилась фигура бегущего человека. Вскоре Алексей стал уже четко различать мотающийся в разные стороны зеленый рюкзак.

     - Фас! - скомандовал лейтенант и выпустил поводок из рук.

     Ургав словно  ждал этого.  Длинный ремень тонкой линией вился следом за собакой, будто летевший над землей. Мощный прыжок! Ургав и сбитый с ног нарушитель покатились по мху.

     Алексей и впоследствии не винил умную собаку за то,  что  она не рассчитала  и  схватила зубами за этот злополучный зеленый рюкзак.

     Первым опомнился человек.  Вскочив на ноги и скинув  рюкзак, он с силой ударил Ургава в живот тяжелым сапогом.  Собака с визгом отлетела в сторону.

     - Стой!  Руки вверх!  Буду стрелять!  - закричал  Алексей.  - Брось нож!

     Нарушитель понял,  что проиграл.  Однако в его глазах все  же судорожно металась,  не угасала  искорка  преступной  надежды.  На что?! Заросший, с измятым и потным лицом, детина испепеляюще смотрел  на  лейтенанта.  Дрожащая рука сжимала рукоять огромной самодельной финки.

     - Убью,  гад!!! - дико заорал верзила и бросился на пограничника.

     Алексей уклонился влево,  правой ногой нанося удар в пах. Нарушитель согнулся напополам и взвыл от боли. Собравшись из последних сил, он все-таки сумел метнуть в лейтенанта свой нож.

     - Ерунда, должно быть, царапина! - подумал Алексей, когда острое  лезвие коснулось предплечья.

     К бандиту стрелой метнулась тень.

     - Убери собаку,  сволочь! Убери собаку! - истошно заорал верзила, барахтаясь в грязи и, пытаясь высвободиться из стальных  клыков Ургава.

     - Молодчага, Ургав! - доля секунды, и Алексей уже сидел верхом на детине,  выворачивая за спину одну за другой сильные руки нарушителя.

     - Товарищ лейтенант, я здесь! - подбежал запыхавшийся и насквозь мокрый Кирюхин.

     - Что с Вами, товарищ лейтенант?!

     - Все хорошо,  Кирюхин!  Оттащи собаку за  поводок,  разорвет ведь! - сказал Алексей.

     Кирюхин с опаской взялся за поводок и сделал попытку оттащить Ургава от орущего благим матом верзилы. Ургав не поддавался. Цепко захватив плечо,  он сводил счеты со своим  обидчиком,  причинившим ему сильную  и  оскорбительную боль,  с которой он ни разу в жизни не был знаком.

     С противоположной стороны от границы бежали люди.

     - Товарищ капитан!  Нарушитель государственной границы задержан! - доложил Алексей.

     - Спасибо, замполит! Молодцы вы все! - проговорил Виктор Иванович. - Евсеев, индпакет, живо!

*     *     *

     Днем на заставу прибыл вертолет.

     - Зачем же меня в госпиталь? Я здоров! Ну, подумаешь, царапина! Вот Савочков - другое дело! - отбивался Алексей.

     - Ничего, ничего! Все будет хорошо! - успокаивал Звягин. Если рана окажется пустяковой,  так скоро и назад приедешь. Лечись! Да, если б не Ургав... 

По мельничному раскручивая винт,  вертолет медленно оторвался от земли и, сурово набычась, рванулся навстречу ветру.

     Алексей сверху смотрел на свою заставу.  Внизу,  рядом с площадкой, стояли его теперешние друзья, близкие и надежные люди. Они провожали отлетавший вертолет,  придерживая руками срывающиеся фуражки.

     Что-то вспомнив,  лейтенант начал  судорожно  искать  глазами среди построек заставы питомник. Вот он!

     Алексей ясно представлял себе понурого,  неподвижно  лежащего Ургава, его полуприкрытые, наполненные невыразимой тоской глаза.

     - Ургав, Ургавушка! - ресницы лейтенанта стали непозволительно влажными,  и он еще сильнее прижался лбом к холодному стеклу иллюминатора.