- Это не я сказал. Я только выводы одного господина  пересказываю из германского журнала.

- Это еретики. У них там всё может быть, - возразил отец Нил.

- Да нет! В статье пишется, что исследования длительные проводились на всех категориях проживавшего населения путем тончайшего медицинского взвешивания. Мол, тело теряет в весе после своей смерти, если согласиться, что душа его покидает. А потом, оказалось, что вес снова восстанавливается. Ужели это душа возвернулась? Так ведь человека-то нет! Вот ученые и доказывают обратное, ссылаясь на всевозможнейшие химические реакции, которые происходят...

 - Прекрати, граф, чепуху молоть! - осерчал отец Нил. Он затряс буйной головушкой, отрицая сказанное и прогоняя хмель. - Опасные и не богоугодные статьи читаешь. Сожги журнал, граф!

- Разве мысли можно сжечь?

- Мысли - нет! А дураков-то завсегда, чтобы крепость веры нашей не подтачивали в угоду антихристу! Ну, отринем мы, граф, душу нашу, как же мы тогда людям в глаза смотреть будем? Чего делать учнем? В царствие небесное верить надо, коль на земле грешной не все счастьем наделены, - отец Нил перекрестился. - Душа есть и ее не  может не быть! Она основа веры, граф. Это и успокоение праведное. Имея душу, мы и смерти не боимся, и страдаем мы, и живем на радость себе и близким, зная, что все равно, и не смотря ни на что, нам всем лучше будет! Пусть хоть и на небе! И Дух святой нам в этом способствует. Согласен, сын мой? И не афействуй* больше!

Поручик Ермолов, состоявший третьим при беседе, несколько смутившись, предложил сменить тему и поднял бокал за удачную охоту.

Лизонька Бахметьева, шурша кринолинами и постоянно поправляя спадавшую фероньерку*, вновь увлекла графа Поволоцкого танцевать мазурку.

Вечер окончился.

Та же двуколка примчала Михаила к дому. От предложенного Марией чая, к ее неудовольствию, граф отказаться. Верный Порфирий проводил барина в покои, пожелав ему приятных сновидений.

- Я вам, барин, новую свечу поставил в канделябру. Зажечь?