Сопровождение остановилось. Никита вышел из машины и зашагал по пустынной дороге, ведущей к коньячному заводу.

- Истой! – из-за угла высунулся ствол автомата. - Парол давай!

- Казбек! – ответил Никита.

- Маладэц! Иди сюда!

Никита подошел к часовому.

- Документы игде?

- Здесь! – Никита похлопал себя по нагрудному карману.

- Давай шифры!

- Нет. Покажи сначала пленного, потом все отдам.

- Х-ха! Ты сейчас мне можешь даже свою жизнь отдать, у меня давно руки чешутся, только Ваха не разрешает. Проходи!

Часовой открыл ключом дверь, и Никита вошел в огромный цех, запахом напоминавшим старую пустую бочку из-под вина. В противоположном конце цеха горел свет. Керосиновая лампа нещадно чадила, не надеясь, что кто-нибудь отрегулирует фитиль.

Еще один поворот ключа, и открылась друга дверь в подсобное помещение, в которой при такой же лампе сидел Алексей.

Никита достал фляжку и сказал боевику.

- Закрой нас и принеси стаканы, я с другом попрощаться хочу!

- Ладно. Не велика шишка, и из горла выпьешь! Пять минут тебе даю!

Бандит грубо втолкнул Никиту в комнату и захлопнул за ним дверь.

Алексей поднял голову. Сквозь пелену усталости он с трудом различал очертания предметов. Никита подошел и обнял своего друга.

- Леха! Старик! Я здесь!

 

Оперативно-войсковой отдел.

 

Генерал орал в телефонную трубку.

- Один ушел? Кто приказал? Я приказал? Немедленно атакуйте завод! Их там всего пять человек, а у вас бронетехника и взвод солдат! - генерал бросил трубку. – Опять самодеятельность в пограничных войсках! Опять этот Коротков! Ну, Карацупа Карацупыч, я тебе устрою!

 

Коньячный завод.

 

Майор Суворов сидел в машине и смотрел в сторону коньячного завода.

- А мне Коротков сказал, что в последнюю секунду захват отменили! Ничего не пойму. А генерал орет, будто это я все отменил! Чё к чему? – он посмотрел на водителя, пожимавшего плечами. – Вот как теперь атаковать? Их там уже двое! Пострадать  же могут! Жду пять минут. Взвод, к бою!

 

*     *     *

 

Алексей очнулся ото сна. Перед ним был его «однокашник», друг юности Никита Коротков.

- Никита! Ты как сюда попал? Тебя тоже взяли?!

Никита закрыл рот Алексея ладонью.

- Тихо, я пришел за тобой. Там за «зеленкой» наши ребята.

Раздались шаги часового, послышалось шуршание ключа в замочной скважине и скрип открываемой двери. В подсобку вошел старший брат торговца Казбека.

- Парол «Казбек», выходи!

Вдруг он увидел, что пленный лежит на полу, а русского офицера рядом с ним нет. Часовой вошел в помещение и тут же получил сзади удар по голове.

Никита бросил Алексею свой пистолет и взял автомат убитого часового.

- За мной, Леша. Дорогу я знаю, пойдем по стене направо, там в углу дверь! Туши свет!

Никита и Алексей вышли из подсобки и, держась за руки, касаясь плечом стены, рванулись на выход. С грохотом упало кем-то забытое ведро.

Беглецы упали на пол и поползли к выходу. Никита был готов, что часовые включат фонари. И как только первый луч разрезал темноту, Никита всадил в охранника очередь из автомата.

- Эй, ты что делаешь, Арби? Зачем в своих стреляешь? Ты же Нурди убил!

Никита выстрелил еще раз и вскочил на ноги, увлекая за собой Алексея.

- Беги к двери!

Открылась дверь снаружи, и в проеме показалась огромная фигура. Фигура Алексея мешала Никите прицельно выстрелить. Ему казалось, что Алексей совсем забыл про свой пистолет. Никита увидев, что бандит вскинул автомат, и, не думая ни о чем, кроме отличного результата, как это когда-то бывало на стрельбище  учебного центра,  выстрелил. Он почти физически ощутил, как треснула пробитая пулей голова бандита.

Друзья выскочили во двор. Но тут же рухнули на землю. Старый завод был атакован взводом пограничников под командованием майора Суворова, который должен был прикрывать их.

- Давай сюда! – Никита схватил Алексея за руку, увлекая за угол дома. – Это наши в атаку пошли! Хорошо стреляют, засранцы! Того и гляди…

Из окон завода в направлении атакующих понеслись трассеры.

- Леша! Давай за мной!

Никита прыгнул в темноту.

 

*     *     *

 

Два смертельно уставших путника брели по дороге. Где-то в полдень их догнала повозка, запряженная маленьким осликом. На повозке сидел подслеповатый старик. Несмотря на палящее солнце, он был в папахе.

- Дед, нам на блок-пост, пожалуйста, где милиция.

Милиционеры были слегка напуганы и не менее удивлены, когда старик, управлявший беленьким осликом, подвез к шлагбауму двух вооруженных мужчин, спящих от усталости.

Разбуженный Алексей неожиданно прослезился. Он крепко поцеловал равнодушного ко  всему  на  свете  старика и обнял своего друга Никиту Короткова.

 

День пограничника.

 

28 мая, в святой для всех пограничников День, ветераны и действующие, в форме и в гражданке, в фуражках и зеленых беретах, пограничники  собрались у памятника на Яузском бульваре, точнее в самом конце бульвара,  в красивом сквере на Котельнической набережной. Прекрасный монумент был сооружен  в честь   воинов-пограничников всех поколений, начиная с легендарного заступника рубежей Ильи Муромца со товарищи.

Два офицера, подполковники, при орденах и парадной форме, возложили цветы к памятнику и, отойдя на два шага назад, отдали честь.

        - Ну, где этот балбес? Вечно он опаздывает, коммерсант несчастный!

- Да, Никита, время уже! А то сейчас и в шашлычную не протолкнёшься!

   - Бегай потом по Москве, ищи, где  тут сто граммов с прицепом за пограничные войска махнуть!

Офицеры с раздражением встряхивали руками и поглядывали на часы.

-У вас, сэр, мобильник есть?

   - Ага, есть! Только практически в нерабочем состоянии. И догадайся с трёх раз,   что я имею в виду?

   - Могу даже пальцем ткнуть.

   - Не надо, а то больно будет.

   - Ха-ха-ха!

   - Вон едет «мир, дружба, бизнес», - Никита кивнул в сторону набережной. - На троллейбусе не мог, пузо, наверно, мешает!  Ванька-

Калита! Живот с деньгами! Чёрт, а может правильно он сделал в свое время, что уволился? Живет же человек!

- Не завидуй! – Осевой посмотрел на Никиту. – Мы – офицеры! А он - торговец. Пусть хоть и другом нашим является.

От остановившейся  чёрной иномарки  отделилась полная фигура и направилась к памятнику

 Иван Соловьёв нёс охапку замечательных цветов, а на его груди сверкала серебром начищенная по случаю медаль «За отличие в охране границы».

- Привет, мужики!  

        - Где тебя, придурок ты наш гражданский, носит? Мы во сколько договаривались?

   - Да я, это, за цветами  заскакивал…, - начал оправдываться Иван. - Зато купил вон чего!

   Он показал букет прекрасных роз. 

   - А почему «мобила» не отвечает? Никита уже целый час наяривает!

   - Никто не звонил, кроме секретарши …

 Все разом захохотали над шуткой Осевого.

 Соловьёв, став вдруг серьезным, тоже положил цветы к памятнику, поклонился и смахнул с глаз неожиданно набежавшую слезу.

 - Да ребята. Одного из нас мы недоглядели. Эх, Коля, Коля.

-  Да, - согласился Осевой. – Он практически на моих руках умер. Хорошо, хоть его у бандитов выкупили, да похоронили по-человечески!

Все трое обнялись и долго стояли так, вспоминая свои молодые годы.

 

*     *     *

 

Вот они снова в строю курсантском, чётко шагают по плацу родного училища. А вот они принимают присягу, сидят в   классе на семинарских занятиях, учатся водить машины, бегают кроссы, стреляют из автоматов…

Пронеслись воспоминания о заставской жизни и службы в горячих точках.

Чечня. Последний бой!

- Трудно представить, - сказал Никита, - что всё это было с   нами.

 

Ресторан.

 

Часа через два три друга сидели в ресторане.

- Я предлагаю третий тост за тех, кого с нами нет!

   - За тех, кто сейчас на границе и в наряде!

- За Колю нашего, царствие ему небесное!

Все встали и, не чокаясь, молча выпили.

   - Да, я серьёзно спрашиваю, а кто-нибудь был у Коли Букина дома? - спросил Алексей. - У него ведь сын должен быть.

   - Да я слышал, что они и дочку родили еще, до того как…     

Офицеры посмотрели на Соловьёва.

   - А чё вы сразу на меня-то! Я причём? Сами   не были, а я виноват. Во дают!

   - Виноват! - Повысил голос Алексей. - Мы-то по границе шастаем, а ты уже пузо на гражданке наесть успел! Трудно на могилу сходить, домой заглянуть? Вдруг Нина с ребятишками в чём-то нуждается.

   - На могиле был в прошлом году, честно! – оправдывался покрасневший Иван. -  А    вот только домой к ним, действительно, не заезжал.

   - Едем! - предложил Никита

   - Едем! – согласился  Алексей      

   - Зачем ехать, сначала позвонить бы надо, а то мало ли что! -

Иван вынул телефон.

   - Звони! – сурово сказал Никита Ивану.

   - Ты на меня не ори! - воспротивился   Иван. - Я только по документам бывший военный, а так я директор процветающей фирмы! Запомни будущий пенсионер!

   - А, может, президент? – съязвил Лёшка.

   - Да, скоро буду и президентом, завистники несчастные!

Трубку сняла дочка, девочка лет пяти.

   - Сдласте, Вам кого?

   - Сдласте, - ответил Иван, - нам бы Вашу маму.  Её ведь Ниной Ивановной зовут?

   - Да, - сказала девчушка, - Но её сейчас нет дома. Она на лаботе.

   - А где она лаботает? – спросил Иван.

   - На лынке в Медведко